Давняя, но познавательная статья о состоянии дел в украинской высшей школе. Интересно было бы узнать мнение как преподавателей так и студентов об адекватности изложенного и, наверняка, имеющихся новых особенностях  современной системы образования.

Блеф высшей школы

Безликой власти нужны такие же граждане.

Но если у нас такая высшая школа, то другой власти и быть не может

Часть первая

Университет в глубинке

Об уровне развития (в нашем случае – становления) государства в целом можно судить по эффективности функционирования его основных институтов, одним из которых является высшая школа (ВШ). Система высшей школы обязана не только готовить специалистов высокого класса призванных способствовать росту национальной экономики, но и быть основой демократического совершенствования нации. Что представляет собой столь значимая структура в Украине нужно судить не по ограниченному числу ведущих вузов, где еще не окончательно утрачены лучшие традиции, заложенные предшествующими поколениями, а по основной массе провинциальных государственных университетов.

Для этого необходимо рассматривать современное периферийное украинское высшее учебное заведение в нескольких аспектах: с точки зрения субъекта (преподавателя) и объекта (студента) образования, а также с точки зрения вуза в целом, самого образования как процесса, и чиновника от образования. 

Уставший преподаватель в кривом зеркале реальности

В большинстве своем украинские преподаватели – это пожилые люди, защитившиеся при Советах, уставшие и от жизни, и от преподавания, тяготящиеся изменившимися материальными условиями, потерей социального статуса и всячески препятствующие профессиональному росту молодежи, призванной их заменить, хотят они того или нет. Собственно, последнее отличало ВШ всегда. При всем уважении к Учителям нельзя не отметить одного весьма порочного для всей системы высшего образования фактора. Ранжирование преподавателей по наличию ученой степени было субъективным всегда, а для нынешней ВШ оно просто пагубно. Даже при Советах защита кандидатской или, тем более, докторской диссертации делала человека недосягаемым для возможных претендентов на его место или должность, а, следовательно, отрицательно влияла на его дальнейший творческий и профессиональный рост. При существующих условиях аккредитации вузов наличие любой степени делает тебя чуть ли не небожителем, естественно, в насколько узких настолько же и нищих преподавательских кругах. Порождает это и другую проблему – проблему мертвых душ. При необходимости иметь определенную численность докторов и кандидатов наук многие вузы идут на фиктивное устройство на работу таких специалистов, чьи трудовые книжки находятся в отделе кадров, но никто их самих в вузе никогда не видел. При этом нагрузку за них – за докторов и кандидатов – бесплатно выполняют «неостепененные» ассистенты и преподаватели, т.е. официально менее квалифицированные работники. И если в советское время защититься было относительно несложно для человека толкового и трудолюбивого, то нынче, при столь низком падении как социального статуса так и доходов преподавателя ВШ, обладание ученой степенью стало для многих способом как подавления идущего на смену молодого поколения, так и единственной возможностью заработка. Ни для кого уже не секрет, что продаются и покупаются не только дипломы о среднем и высшем образовании, но так же дипломы кандидатов и докторов наук.

Таким образом, успевшие защититься работники ВШ создали закрытый клуб, в который трудно, но можно при соблюдении определенных условий попасть и всячески его охраняют от посягательств кого бы то ни было, дабы продлить время своего пребывания в стенах вуза. Ни о каком самосовершенствовании или профессиональном росте речь уже не идет. Тебя защищает степень. Более насущных проблем, чем выживание и защита от дышащей в затылок молодежи просто не существует. Даже самые грамотные и заслуженные из них вынуждены вести себя именно так ибо понимают, что в нынешних условиях ты кому-либо интересен, только если имеешь работу. 

Инкубаторы серости

Преподаватели молодого поколения – это, как правило, или дети мэтров от образования, или людей с положением, которые не нашли (а часто и не способны были найти) себя в чем-то более прибыльном. Именно эта категория наиболее ярко иллюстрирует известный афоризм о преподавателях как людях ничего не умеющих делать самостоятельно, поэтому учащих других. Именно такие люди становятся кандидатами и докторами, для того чтобы занять подготовленные для них должности и "достойно" их занимать до последнего вздоха. У этих людей находятся время, средства и возможности, чтобы защититься. Расценки давно известны. Анализ кадрового состава преподавателей показывает, что подавляющее большинство из них - выпускники этого же учебного заведения. Таким образом, мэтры воспитывают себе послушную смену, которая не только не отклонится от генеральной линии, но и будет вечно признательна за предоставленное рабочее место. Выпускники известных вузов здесь крайне редки из-за своей более высокой профессиональной подготовки и, главное, возможности сравнить уровень образования, атмосферу alma mater с местом работы. Они непредсказуемы, свободолюбивы, а, следовательно, представляют опасность для системы и, значит, встречаются крайне редко. В связи с этим приток свежей крови, практически, невозможен, и учебное заведение превращается в еще более закрытый клуб «для своих». 

Цена профессионализма

И, наконец, те, кто действительно хочет и умеет преподавать. Их меньшинство, т.к. жить и кормить семью на 500 (не всегда) гривен получается не у всех. Можете представить себе атмосферу в семье, где существуют проблемы не с отдыхом, не с одеждой – с питанием. И как эта атмосфера способствует профессиональному росту преподавателя? Казалось бы – защитись, докажи свое профессиональное превосходство, возглавь кафедру или факультет, подними их на новую высоту, но не тут- то было. С той нагрузкой (от 900 часов в год и выше) которая практикуется в нынешней ВШ не будет ни времени, ни физических сил для написание достойной работы, а халтуру такие люди не допускают. Средства на командировки, статьи, автореферат, научного руководителя, оппонента, совет и пр. явно превышают размеры заработной платы совестливого преподавателя. Даже если влезть в долги, то вернуть эти деньги, не преступая закон, не представляется возможным. Вот многие и делают для себя выбор – или играть по правилам, предложенным системой, находясь в постоянной кабале и под статьей УК, или учить студентов, стесняясь стоптанных ботинок. Иначе как униженным чувствовать себя такой человек не может, и это в свою очередь не может не сказаться на качестве образования.

Есть два решения материальных проблем: увеличивать нагрузку из-за чего страдает и без того невысокий уровень преподавания и путь взяточничества. Первый имеет физические и материальные пределы, поэтому под воздействием различных причин многие вынуждены встать на второй. Взяточники рано или поздно, даже если они были неплохими преподавателями, перестают совершенствоваться, понимая, что и так возьмут свое. Кроме того, в кругу себе подобных они не должны ни чем отличаться от остальных, ибо система вытолкнет их, и они лишатся куска хлеба, который уже больше нигде не заработают, т.к. в провинции камерность профессии ощущается особенно жестко. Кстати, взяточники тоже делятся на несколько категорий. На тех, кто берет от неспособных к учебе, и на тех, кто сознательно моделирует ситуацию таким образом, что бы студент не смог получить нужного для сдачи экзамена объема знаний. Делается это довольно просто – вместо лекций проводятся контрольные работы, вместо лектора занятия могут проводить секретари и лаборанты, занятия просто отменяются под различными предлогами и т.д.

Кстати, учить людей, это - значит растить себе конкурентов, а это по мнению некоторых ”педагогов” самоубийство. Еще Песталоцци говорил, что пастух должен вести стадо к водопою, но не обязан за него пить. Однако, очень многими работниками высшей школы это понято по-своему.

Таким образом, основная масса преподавателей, работающих в современном периферийном вузе – это люди равнодушные к своей профессии, презирающие своих студентов. Одних – за богатство родителей, других – за более высокие, чем их собственные интеллектуальные способности, за свой же унизительный непрофессионализм. О высоком качестве преподавания можно говорить только как об исключении. В этом аспекте современный периферийный университет представляет собой не средоточие знаний, не очаг культуры, не (не доведи Господи), почву для свободомыслия – а торжество злорадствующих посредственностей. 

Измельчавший студент крупным планом

Современный студент, тоже не однороден. До последнего времени особенно распространен был отпрыск нуворишей, который кроме денег никаких иных ценностей не признавал. Они не только не желали учиться, а даже не видели для себя в этом необходимости, уповая на родительские средства. К тому же, эти люди активно мешали преподавателю (которого они презирали за нищету не меньше, чем он их за ограниченность) выполнять его прямые обязанности в аудитории. С изменением социально-экономических условий в стране из этой среды стали отпочковываться индивиды понимающие что без образования им не получить тех доходов, которые будут их устраивать. По настоящему способных, ищущих, целеустремленных студентов процентов пять, не более. Но именно они, а не традиции, как не парадоксально это и симптоматично, являются основой нынешней ВШ. Только они дают настоящему специалисту силы работать в таких унизительных условиях. Остальные – это те, что всегда плыли по течению то ли из-за своей интеллектуальной посредственности, то ли из-за лени. Говоря о той части молодежи, которая интеллектуально способна была бы стать студентом, к сожалению, приходится признать, что эта возможность ограничивается материальными ресурсами их семей. Поэтому приток свежей крови перекрывается и здесь, мы сами себя как государство ограничиваем в использовании собственных трудовых ресурсов. Мне могут возразить, что существуют бюджетные места для истинно ДОСТОЙНЫХ. Но так утверждать могут либо совершенно несведущие люди, либо ослепленные гением своих чад родители, либо просто лицемеры. И сами бюджетные места, и возможность поступления на них при помощи олимпиад, собеседований и прочая - иллюзия.

Всем поступлением заправляет ректор с помощью своих подручных. Казалось бы, есть возможность для поступления при помощи кредита на образование, за который потом течение 15 лет нужно будет работать на банк. Но где взять обеспечение под кредит простым работягам, нечаянно произведшим на свет неглупого ребенка? Заложить единственную квартиру? А куда девались отпущенные на это министерством средства, или кого они реально обслуживают? Ответы знает только ректор. В этой связи нельзя не отметить, что наряду с именными стипендиями для лучших (всегда ли?) студентов, конкурсами работ, всевозможными грантами на обучение появляется все же возможность для отдельных страждущих получить образование. Но и это капля в море по сравнению с реальным спросом. Кроме того, инициаторами такой помощи является не столько государство, сколько коммерческие структуры, иностранные организации. И не от внутренней потребности в меценатстве, а ввиду настоятельной необходимости в работоспособных подчиненных. 

Наш вуз – наша крепость

Отдельно следует отметить внутривузовских чиновников от образования. Чиновник считает себя более значимым для учебного заведения, чем преподаватель. Даже самый захудалый работник университетской бухгалтерии или отдела кадров считает себя выше преподавателя. А за что их уважать? Эти ботаники, реализующие основную функцию вуза за нищенскую зарплату, даже не подозревают ,что университетский (читай государственный) бюджет может расходоваться, например, на приобретение престижного места на кладбище для почившей в «бозе» тещи ректора или на оплату вертолетного поиска загулявшего на море отпрыска главбуха и пр., и пр., и пр. Собственно, как уже говорилось, многим нечего и обижаться, учитывая их профессиональные и человеческие характеристики, а следовательно, и качество предоставляемых ими услуг.

Кроме того, нельзя не признать, что 90-е годы выхолостили ВШ. Самые толковые преподаватели, как правило мужчины, ушли на заработки кто куда. Их должности тут же заняли женщины, которым это не светило в прежнее время. И надо признать, что женщина, вставшая на путь борьбы за существование, – это зрелище не для слабонервных. Теперь, когда она вошла во вкус, ее не сдвинуть с насиженного места. Гипертрофированный матриархат наблюдается во многих периферийных вузах страны. Матроны восседают в креслах заведующих кафедр, деканов, бухгалтерии, учебной части, и пр. многочисленных отделах государственного вуза, создавая временные и постоянные союзы для борьбы с мужской частью ВШ, обеспечивая прикрытие своей часто крайне низкоэффективной деятельности. 

Все в „руце” ректора

Сам ВУЗ представляет собой вотчину назначаемого министерством ректора. Лицемерный закон об участии трудового коллектива в выборах своего руководителя, позволяет министерству назначить своего человека, если за иную кандидатуру проголосовало менее 70 % участвующих в голосовании. Кроме того, процедура назначения исполняющего обязанности ректора прописана настолько предусмотрительно, что он (исполняющий обязанности) может находиться на этом посту столь долго, сколько необходимо для формирования собственной команды и правильного голосования на выборах. О команде (читай – бригаде), которая формируется исключительно исходя из личных пристрастий ректора, следует сказать отдельно. В лучшем случае такая команда паразитирует на безмолвных рабах, оставшихся от предыдущей власти, в худшем – превращает вуз в исключительно кормушку для вновь прибывших.

Порой ответственные должности занимают люди, не имеющие никакого отношения к сфере образования. Конкурс на должность является простой формальностью, выигравший известен заранее. Прием на работу преподавателей осуществляется по трудовому соглашению, приказу или контракту. Первые два при правильном поведении продлеваются каждый год и не предусматривают для работающего, никаких социальных гарантий, а последний применяется только для своих. Но в любом случае по желанию администрации любые контракт или соглашение могут быть аннулированы, а приказ отменен. На все воля РЕКТОРА.

Предположить, почему ОН взваливает на себя бремя выборов самого главного из чиновников в каждом из государственных вузов страны, не давая возможности трудовому коллективу назначить наиболее достойного самостоятельно, что, казалось бы, должно способствовать созданию рабочей атмосферы, можно разобравшись с расходованием бюджетных средств университетами. Ректор может все – от выбора банка в котором будут находится бюджетные средства, до покупки земельного участка и освобождения от оплаты за обучение. Приобретение компьютерной и прочей техники, строительство и ремонт, загранкомандировки и премии, материальная помощь – все это становится возможным только с разрешения ректора, несмотря ни на контроль со стороны казначейства, ни на тендеры и пр. Такое вольное расходование средств нельзя поручать случайному человеку, тем более, если за ним стоит трудовой коллектив (ТК), – он ведь может зазнаться, а то гляди, появятся у него собственные мысли, проекты. 

Лекторское мастерство: отксерить и зачитать

Образование как процесс практически ничем, кроме снизившегося уровня преподавания, не отличается от того, чем он был в советские годы. Все та же унылая аудитория с обшарпанной мебелью, раздолбанная кафедра, доска на которой невозможно писать постоянно ломающимся и крошащимся мелом. И это в начале третьего тысячелетия. Конечно, есть несколько парадных аудиторий для проведения различного рода совещаний, советов и прочего, но в целом-то убожество. Странно, но студенты, которые платят колоссальные для большинства украинцев средства за обучение, помалкивают, находясь по нескольку часов в плохо отапливаемом, полным сквозняков грязном помещении. Дело в том, что значительная часть из них попала в вуз по специальным условиям и, следовательно, зависима от пристроивших их на протяжении всей учебы. Другая часть помалкивает, понимая, что обучение может стать еще дороже, учитывая предстоящую сессию. По этой причине в каждой группе обязательно имеются информаторы администрации, которые докладывают обо всем произошедшем на занятиях.

Но если в советское время лектор проводил занятие по памяти, лишь изредка обращаясь к своим записям, то нынче рядовая лекция – это чтение материала со шпаргалки. Даже пояснение придумали: ”Лекцию читают, а не говорят”. А кого стесняться? Того, кто скоро придет к тебе на экзамен, или таких же грамотных коллег? Конечно, проще «отксерить» кем-то написанную книгу и по этим затасканным листкам из года в год без каких-либо изменений “читать лекцию”, чем, досконально владея материалом, свободно излагать его аудитории, по ходу отвечая на вопросы. Проще диктовать со шпоры со скоростью, которая не предусматривает ни вопросов, ни осмысления, ни даже записи материала. Удивляться здесь не чему, для того чтобы быть ЛЕКТОРОМ надо иметь способности, мотивацию и совесть.

Практические, лабораторные и прочие занятия, проводимые менее квалифицированным персоналом, т.к. мэтры считают оскорблением своего достоинства посещение аудитории численностью менее 50–100 человек, зачастую более содержательны, чем лекции. Но и они часто представляют собой «отбываловку» уставшего от непомерной нагрузки ассистента. О курсовых или дипломных работах то ли купленных, то ли скачанных из Интернета, то ли являющихся копией уже защищенных работ прошлых лет и цинично проданных защищающимся их же научными руководителями, и говорить не приходится.

***

Таким образом, современный периферийный украинский вуз по своему внутреннему содержанию представляет крепостное хозяйство, а по уровню оказываемых услуг – в лучшем случае – соответствует требованиям хорошей средней школы советских времен. Чего можно ожидать от работника прошедшего такую школу? И раньше молодому специалисту предлагали забыть все то, чему его учили в вузе и учиться по-живому, заново. О днях нынешних и говорить нечего. Частным порядком добытая статистика утверждает, что не более 20 % всех выпускников вузов устраиваются и работают по специальности. Ведь знания – это не то, что дают, а то, что берут. 

Часть вторая

Образование от частного лица

Казалось бы, в условиях развала государственной системы высшей школы проблему могла бы решить система частных учебных заведений. Но она возникла не из потребности в качественных образовательных услугах, а под воздействием реформирования экономики в целом. Целью данного сорта учебных заведений является, прежде всего, получение прибыли. А откуда взяться более качественному образованию, если преподают в частных вузах все те же люди из расположенных по соседству государственных учреждений. Надо отдать должное отдельным руководителям-коммерсантам, которым, благодаря своей расторопности, удалось воспользоваться ситуацией в собственных интересах. 

Конкуренция по-украински

Пока государственные вузы почивали на лаврах, считая, что студенту больше негде учиться, частники успели переманить к себе, используя различные, не всегда корректные, способы, ту часть потенциальных учащихся, которая позволяет им довольно неплохо существовать. Необходимо отметить, что в противостоянии частник–государство, первый проявляет смекалку и часто использует при привлечении абитуриентов современные технологии воздействия на сознание молодых людей, т.е. в определенной степени он более прогрессивен. В результате практически из ничего за 10 лет рядом с государственными университетами с допотопной мебелью, убогими аудиториями и таким же оборудованием возникли внешне вполне современные и респектабельные учебные заведения, куда порой не без удовольствия, завлекаемые всевозможными шоу и акциями, идут учиться молодые люди, привлекаемые слоганами «С нами Вас ждет успех»…

И если бы не демографическая яма, в которую уверенно катится наша страна, то противостояние носило бы относительно мирный характер, во время которого частник, подтрунивая над государством, потихоньку отнимал бы у него абитуриентов, обеспечивая себе хлеб с маслом. Государство же , надувая щеки, разглагольствовало бы о преимуществах КЛАССИЧЕСКОГО образования, оправдывая тем самым собственную бездеятельность и косность. Однако нынче противостояние принимает более жесткий, если не сказать агрессивный характер.

Ежегодно сотни тысяч бюджетных средств уходят на порой бестолковые рекламные акции государственных вузов, часто льстящие лишь самолюбию ректора. Ни о каком использовании достижений современного маркетинга в стенах государственного университета речь не идет. «Я сам себе маркЕтинг!», – можно часто услышать от чиновников различного калибра. Частник же, считая уже собственные деньги, при этом, внимательно отслеживая конъюнктуру рынка и действия конкурентов, тратится более целенаправленно и рационально.

Газетно-телевизионные выпады сменяются проведением надуманных мероприятий для молодежи под патронатом той или иной стороны превращающихся в итоге в банальную пьянку. После начинается бахвальство о предоставлении часто мнимых льгот для поступающих и студентов. Дальше больше, частник, зная о нерасторопности государственной бюрократической машины, заявляет о снижении (весьма незначительном) платы за обучение тем самым, выигрывая время и набирая очки в приемной кампании. Учитывая, что плату за обучение снижать до бесконечности нельзя, противостояние переходит в следующую фазу. После того как, пройдя все согласования, государственный вуз заявит о такой же скидке, частник делает следующий шаг. Сознавая, что госуниверситет себе такого позволить не может в принципе, заявляет о бесплатном обучении в течение первого семестра для всех сдавших вступительные экзамены. За скобками при этом остается то, что же делать тем, кто не сдаст первую сессию? А ее не сдадут те, кто не сможет оплатить дальнейшее обучение. Неудачники же не рассчитавшиеся и за первый(!) семестр получат документы обратно без каких-либо отметок о проведенном в стенах частного вуза времени. Еще один способ заманить абитуриента – заявить о приеме на учебу без экзаменов, но это уже для тех, кто совсем ни на какое обучение не претендует и лишь тиражирует дипломы. Главное завлечь к себе абитуриента, а уже в процессе обучения частник восполнит все свои затраты с лихвой, т.к. деваться студенту уже будет некуда. Попадая в той или иной формы собственности вуз, студент вынужден его заканчивать, как бы ни менялись условия обучения, т.к. решающим при получении образования является не его качество, а стоимость.

Качество образования, таким образом, вторично в сегодняшней Украине. И это, к сожалению, решающий фактор, а не то какие и в каком количестве частные вузы прекратят в ближайшее время свое существование под воздействием объективных причин. Из них выживут сильнейшие, а для молодежи и для страны это на много лучше чем монополия государства на образование. Возможно, это и единственный способ сохранить лицо ВШ в Украине. Плохо лишь то, что система не является системой, не воспроизводится в своих наиболее успешных представителях, и очень часто разрушается с уходом со сцены той или иной персоны. При всей неоднозначности личности пана Поплавского много ли найдется в Украине руководителей вузов с такой работоспособностью, связями и смекалкой? И что станет с учебным заведением, если пан Поплавский, как талантливый предприниматель решит попробовать себя на ином поприще?

Поэтому сейчас мы с нашим образованием и уровнем образованности вполне готовы к объединению с малограмотной по советским меркам Европой в рамках Болонских соглашений. Но и здесь все не так привлекательно и значительно как может показаться на первый взгляд 

И что нам в той Европе?

Болонский процесс – еще одна внешне вполне реальная для обывателя возможность стать полноправным членом Евросоюза, но попасть в него с черного хода. Спасибо господину Проди, заявившему не так давно, что у Украины вообще нет никаких шансов стать членом Евросоюза, лишив тем самым самых доверчивых из сограждан обременительных иллюзий. Спасибо Проди могли бы сказать и в МОН, за представившуюся редчайшую возможность набрать политических и прочих дивидендов в преддверии очень не по-осеннему жаркой, с плохо прогнозируемым исходом политической схватки. Такое себе камерное министерство у которого вдруг появилась возможность стать во главе международного процесса. Беспрецедентные усилия МОН можно объяснить не только радением (впрочем, весьма корявым) за свою Родину, но и пониманием того, что ближайшее будущее страны и ее граждан, а так же министров, будет зависеть от того, кто возглавит страну в конце года. В связи с этим, борясь за вхождение в Европу можно попытаться обеспечить себе будущее при любом политическом раскладе. Все это косвенно подтверждается практически полной неосведомленностью рядового преподавателя о содержании вышеупомянутых Соглашений. Те же кто не смотря ни на что, пытаясь сохранить самоуважение, умудряется быть в курсе событий считает это очередной бюрократической кампанией, за которой или полное фиаско ее инициаторов, как это часто бывает, или дополнительный неоплачиваемый труд над адаптацией планов, составлением программ, модулей и т.д. 

Дистанционное обучение на украинский лад

Тем не менее, спрос на качественное образование растет, и будет расти. Этого требует жизнь, и прагматизм молодого поколения стремящегося жить сейчас, а не в светлом завтра. Покуда преобладает скорее желание иметь диплом, чем знания. И этому есть объяснение. Как не близки мы к рынку, но, тем не менее, в Украине существует еще и коррупция, и кумовство, и многие другие пережитки прошлого, не позволяющие нам, при наших-то ресурсах, взойти на вершину экономического Олимпа. Но этот этап проходит. Все больше и больше нужда в настоящих, а не просто дипломированных специалистах. Ибо экономическими законами вечно пренебрегать нельзя, кто-то должен мочь и уметь работать. Возможно, по этой причине в последнее время особым спросом начинает пользоваться дистанционное обучение. Можно предположить, что в условиях повышения жизненного ритма, это естественное стремление нуждающихся получить столь необходимые знания со значительной экономией времени и средств. Как правило, это люди уже имеющие один местечковый диплом и объективно оценивающие уровень КЛАССИЧЕСКОГО образования на периферии. Не найдя образовательного учреждения нужного профиля и уровня поблизости, данные индивиды, готовы потратится на дистанционное обучение в столичном или иностранном вузе. Работа, которая собственно и требует дальнейшего совершенствования, ограничивает их во времени, и по этому такой контингент учащихся будет существовать всегда. А со стороны предложения это попытка ВШ создать еще один источник доходов в условиях естественного для сегодняшнего дня сокращения численности абитуриентов. Но попытка эта как всегда неуклюжа. Во многих ли периферийных вузах сегодня способны предоставлять качественную услугу подобного рода? Специалистов, как мы выяснили, способных преподавать, а, следовательно, подготовить соответствующие программы, систематически отслеживать сам процесс дистанционного обучения можно найти только среди немногочисленных энтузиастов, которые и без того загружены работой сверх всякой меры.

Кроме того, данный вид обучения требует достаточных навыков владения компьютером. А ведь компьютер для многих из тех, кто правит бал в сегодняшней ВШ, кроме тех, кому положено по специальности, не более, чем печатная машинка. Они его боятся, а порой даже всячески препятствуют его освоению молодежью. Известны высказывания подобных педагогов в связи с подготовкой студентами рефератов: «Не вздумайте скачивать курсовые из Интернета, я их все знаю». Потребность в дистанционном обучении может быть удовлетворена только по мере, заметного для МОН роста спроса со стороны потребителя и только при серьезном бюджетном финансировании, иначе, как многое в нашей ВШ, все ляжет на плечи фанатиков-энтузиастов. В любом случае, ни о каком прорыве в этой связи в образовании речи быть не может. Коммерческие вузы и в данном случае более расторопны, т.к. волка ноги кормят, но преимущество в данном вопросе все равно будут иметь столичные вузы, или известные вузы ближнего и дальнего зарубежья.

***

Коммерциализация ВШ привела к тому, что практически каждый вуз, факультет и кафедра представляют собой фирму или фирмочку, где пекутся только о благосостоянии ее «учредителей». Если таков, пусть даже в значительной степени, субъективный взгляд на одну из важнейших основ жизнедеятельности государства, то о какой перспективе для большинства населения можно говорить? Пока Сорос будет «помогать» больше, чем государство, никаких сдвигов в системе образования, кроме отрицательных, быть не может. Кто способен позитивно реформировать современную украинскую систему образования? Тот, кто допускает самодурство им же назначаемых ректоров? Тот кто, призывая к повышению национального самосознания, посредством насильственной украинизации, закрывает глаза на насилие над государственным языком им же назначаемыми чиновниками? Или тот, кто запрещает брать взятки в виде цветов? Алгоритм сегодняшней украинской жизни таков, что общество должно существовать в заданных властью рамках. Мы живем во времена тиражируемых посредственностей, ибо личности ведут к хаосу. Следовательно, все это, как стихийное бедствие, придется пережить. Жизнь сама все расставит на свои места. Эволюционным путем. В этой стране всегда будет важно вовремя родиться. 

Часть третья

Закон обратной связи или гимн беспросветному просвещению

Итак, мы переживаем времена, когда все места на празднике жизни уже давно заняты и пристроиться можно лишь став шестеркой у сильных мира сего. Все остальные варианты предусматривают жизнь по чужому сценарию. Есть ли выход?

Никто не знает, что такое матрица. Власть уже давно принадлежит единицам, будь то люди или страны, ей не нужны конкуренты. Поэтому к любым проявлениям лояльности со стороны власть придержащих нужно относиться, как к ее очередной попытке воспользоваться своим монопольным положением. Монополия на власть нивелирует все огрехи, все последствия неудачных экспериментов над социумом.

Да и кто выступит в роли рефери?

Мировое хозяйство уже давно представляет собой акционерное общество, где контрольный пакет принадлежит не нам, а экономическая зависимость от ведущих стран непреодолима. Экономическая монополия порождает потребность в монополии идеологической, и для того чтобы ее достичь необходимо создать условия отрицающие способность интеллектуального воспроизводства всех за исключением избранных. Именно поэтому международные кукловоды под видом оказания помощи нуждающимся (которых они таковыми и сделали) создают всевозможные фонды при помощи которых, используя корыстных туземцев, культивируют нужное им мировоззрение. В этой связи контроль над процессами, происходящими в ВШ, является последней и окончательной гарантией тотального контроля над обществом.

Даже на площади Тяньаньмень основными героями событий были студенты. В лучшие времена ведущие профессора Московского университета подали в отставку только за то, что полицейские ищейки позволили себе появиться на территории учебного заведения. В начале 90-х на площади Независимости и наши студенты отстаивали собственное мнение. Где они сейчас? Кто допустил, чтобы это произошло? Кто руководит ВШ сейчас, какие цели он преследует и чей заказ выполняет?

Не существует ни одной отрасли, которая избежала бы влияния рынка, но неужели не понятно как велико влияние ВШ на будущее государства. Если по прошествии десятилетия безвременья, заявляя о столь значительных темпах экономического роста, власть не нашла средств для того, чтобы высшее образование, параллельно с развитием среднего специального и профессионально-технического, сделать достойным и доступным для всех потенциально способных, значит, она в этом совершенно не нуждается. Воспитание личности, гражданина требует длительного времени и роль ВШ в этом процессе переоценить невозможно. Наверное, у власти есть более насущные проблемы.

Если власть не понимает всей глубины проблемы, то она некомпетентна. Если же она делает это сознательно, не желая нарушать свою монополию, то она преступна. В любом случае, вольно или не вольно, власть себя дискредитировала. 

Политический блеф на ниве образования

Таким образом, можно сделать вывод, что современная ВШ школа в Украине, за редким исключением, не способна выполнять ни просветительскую, ни педагогическую функцию, а, следовательно, формировать достойное подрастающее поколение, которому можно будет доверить страну в будущем. Разглагольствования о всевозможных достоинствах современной молодежи, реализуемых в отношении собственного государства, не более чем блеф со стороны политических лицемеров. Эти достоинства могут иметь отношение, в лучшем случае, к отдельно взятой группе лиц, но ни как не к государству, гражданами которого она является. По большому счету это относиться к подавляющему большинству нынешних украинцев. Интересы старшего поколения разочарованного во всем, ограничиваются мечтами только об увеличении, а то и своевременной выплате нищенской пенсии.

Основная часть среднего поколения, воспитанная на коммунистических, а вынужденная жить на капиталистических идеалах, существует по инерции. Самым же юным, воспитываемым на Властелине колец и пр., понятие патриотизма, незнакомо и чуждо. Что требовать от молодых, если нынешнее руководство даже не удосужилось внятно сформулировать национальную идею? А все потому, что на самом деле, цинично прикрываясь проблемой становления украинского государства, занято реализацией собственных меркантильных интересов.

Покуда у власти находится политическая шпана, сумевшая прорваться наверх в период безвременья, ВШ будет продуцировать посредственностей, которыми можно будет с легкостью управлять, что, по-видимому, и является основной задачей власти. Безликой власти нужны такие же граждане. Но если у нас такая высшая школа, то другой власти и быть не может. 

Савин Валерий

12 августа 2004 года 

 http://dialogs.org.ua/ru/project/page1488.html