Филипп Дормер Стенхоп, 4-й граф Честерфилд (1794-1773) – английский государственный деятель, дипломат и писатель, автор «Писем к сыну», о которых Вольтер сказал, что «книга эта весьма поучительна, и, пожалуй, это самое лучшее из всего, когда-либо написанного о воспитании». Лондон, 5 июня ст. ст. 1730 г.Лондон, 9 июля ст. ст. 1750 г.
Милый друг,
Я бы не заслуживал такого обращения с твоей стороны, если бы откровенно и подробно не сообщал тебе о каждом твоем поддающемся исправлению недостатке, все равно, услышу я о нем, или только заподозрю, или когда-нибудь открою в тебе. Все те, кто в светской жизни будут называть себя твоими друзьями или кого в соответствии с распространенными представлениями о дружбе ты, может быть, и сам будешь считать таковыми, никогда не скажут тебе о твоих недостатках и тем более о твоих слабостях. Напротив, больше желая сделать тебя своим другом, нежели стать твоим, они будут льстить и тебе, и себе и, по правде говоря, не пожалеют об этом. В глубине души большинство людей радуется тому, что их лучшие друзья в каких-то отношениях им уступают. Настоящих друзей, которые действительно могут быть тебе полезны, у тебя только двое: м-р Харт и я; наши отношения к тебе совершенно искренни, и ни его, ни меня нельзя заподозрить в какой бы то ни было корысти. Что бы мы ни говорили тебе, мы всегда имеем в виду только твои интересы. С нашей стороны не может быть ни соперничества, ни ревности, ни тайной зависти или неприязни. Поэтому мы вправе что-то указывать тебе, что-то рекомендовать и от чего-то предостерегать, и разум твой подскажет, что тебе надлежит отнестись ко всему со вниманием и доверять нам…
Родители… - часто люди беспечные и невнимательные к ним – дают своим детям только самое заурядное воспитание, определяя их поначалу в школу, потом в университет, а после этого посылая путешествовать; они не проверяют, да чаще всего и не в состоянии проверить, каковы успехи их сынков на каждой из этих ступеней. И вот они, в беспечности своей, утешают себя, говоря, что сыновья их ничуть не хуже, чем у других людей. Так оно и получается, но чаще всего именно это и плохо. Они так и не исправляют ни мерзких мальчишеских повадок, которыми их наделяет школа, ни грубых манер, привитых университетом, ни наглой развязности и верхоглядства, самых драгоценных приобретений, которые они делают за время своих путешествий. Родители ничего им об этом не говорят, а естественно, что, кроме них, некому это сделать; поэтому они продолжают все то же и, ни от кого не слыша правды, даже не догадываясь о ней, ведут себя несуразно, непристойно, постыдно.
Как я уже говорил тебе раньше, один только отец может позволить себе порицать великовозрастного парня за такие вот недостатки и промахи, которые вошли у него в привычку. Это не под силу самому близкому другу, если на помощь не придет родительский авторитет. Поэтому я могу с полным основанием сказать, что это счастье твое - иметь такого искреннего, дружески к тебе расположенного и прозорливого наставника. Ничто не укроется от моего взгляда, я буду выведывать все твои недостатки, для того чтобы их исправлять с тем же рвением, с каким буду отыскивать все твои достоинства, для того чтобы хвалить тебя за них и вознаграждать. Разница будет только в том, что о последних я буду возвещать громогласно, а на первые никогда даже не намекну, кроме как в письме к тебе или при свидании tete a tet с тобой. Я никогда не стану краснеть за тебя в обществе, я надеюсь, ты никогда не дашь мне повод стыдиться тебя, как то было бы, если бы у тебя оказался хоть один из названных мною недостатков. Praetor поп curat de minimis (He дело претора заниматься мелочами (лат.) - утверждало римское право, ибо занимался он только серьезными делами; но существовали и низшие ведомства, которым были подсудны дела, более мелкие. Словом, я буду судить тебя не только как претор - за самые опасные преступления, но так же и как цензор - за менее важные проступки, и как низший судья - за ничтожнейшие грешки. Прощай.
На фото полотно Santa Maria della Salute, Venice Джон Террик Вильямс
Комментариев нет:
Отправить комментарий