Сланца очистительное пламя

Рост добычи сланцевого и других «нетрадиционных» видов газа балансирует мировой рынок, оставляя в прошлом сверхвысокие цены и региональный дефицит. Чтобы сохранить место под солнцем, «Газпрому» неизбежно придется заняться повышением эффективности своего бизнеса.

 

Рост добычи сланцевого и других «нетрадиционных» видов газа балансирует мировой рынок, оставляя в прошлом сверхвысокие цены и региональный дефицит. Чтобы сохранить место под солнцем, «Газпрому» неизбежно придется заняться повышением эффективности своего бизнеса

Можно игнорировать обстоятельства, но только до тех пор, пока они не начнут игнорировать тебя.

На мировом газовом рынке уже пять лет говорят о «сланцевой революции». С 2000 года в США резко выросла добыча газа из нетрадиционных типов пластов. Не такой уж огромный в глобальном масштабе, этот рост в состоянии перекроить весь газовый сектор и оказать самое серьезное влияние на Россию. Однако «Газпром» — ведущий производитель газа в мире и крупнейшая компания нашей страны — до сих пор отзывался о сланцевом газе исключительно в уничижительной форме, и, что важнее, этому внимали российские власти.

Теперь ситуация изменилась радикально. В апреле нынешнего года на заседании Госдумы Владимир Путин заявил, что сланцевый газ несет серьезную опасность для России. Несколько месяцев назад иностранные акционеры покинули предприятие по разработке Штокмановского месторождения, которое законсервировано на неопределенное время. На фоне роста предложения и падения цен дополнительный и весьма недешевый газ из российской Арктики оказался попросту никому не нужен. На днях наконец прозвучал финальный аккорд. «Политики, эксперты, бизнес заговорили о настоящей сланцевой революции», — заявил Владимир Путин на заседании комиссии по ТЭКу 23 октября. «Газпрому» предложили подумать над изменением экспортной политики и проанализировать произошедшие на рынке изменения, среди которых сланцевый фактор был обозначен как основной. Предельно оперативно, всего через несколько дней, стали очевидны контуры ответа «Газпрома».

Слова верны, но к проблеме не относятся

«Совет директоров принял к сведению информацию о результатах мониторинга развития отрасли сланцевого газа в различных регионах мира…» — официально представили свои оргвыводы в «Газпроме». Смысла добывать сланцевый газ в России нет, решило руководство компании, ведь у нас полно запасов традиционного газа, себестоимость которого гораздо ниже, а добыча не сопряжена с высокими экологическими рисками. Зато в «Газпроме» заявили, что в их планах добыча «сланцевой нефти». В частности, на Верхне-Салымском месторождении, разрабатываемом «Газпром нефтью» совместно с компанией Shell.

«В некоторых удаленных районах России, оторванных от основной системы газоснабжения, сланцевый газ для местных нужд добывать, наверное, можно», — полагает аналитик Sberbank CIB Валерий Нестеров. В самом «Газпроме» замечают, что себестоимость добычи сланцевого газа «на скважине», то есть без учета транспортных расходов, в нашей стране составляет порядка 150 долларов за тысячу кубометров и выше. В то же время издержки на его добычу на старых месторождениях компании составляют 10, а на новых 20–50 долларов за тысячу кубов, при этом у конечных потребителей он стоит немногим более сотни долларов. При таком раскладе использование сланцевого газа становится бессмысленным почти везде, и уж точно там, где присутствуют разветвленные щупальца единой системы газопроводов.

Под сланцевой у нас фактически понимают нефть из баженовской свиты в Западной Сибири, ресурсы которой огромны — десятки миллиардов тонн, что сопоставимо со всеми остальными запасами на территории страны. Ее опытно-промышленную добычу уже ведут «Роснефть», «Сургутнефтегаз» и «ЛУКойл». Заявленный интерес к «баженовке» со стороны «дочки» «Газпрома» радует; лоббистские возможности компании помогут в решении одной из ключевых проблем, которой является плоская шкала налогообложения и отсутствие налоговых преференций, сдерживающих освоение «трудных» нефтяных месторождений.

Пиарщики «Газпрома» еще плохо постарались. В своем пресс-релизе им стоило бы объяснить, что в мире чаще говорят не о сланцевой революции, а о росте добычи «нетрадиционного» (англ. unconventional) газа, добываемого из «нетрадиционных» пластов. Помимо плотных глинистых сланцев к нему еще относится газ, извлекаемый из других низкопроницаемых коллекторов (англ. tight gas), а также метан из угольных пластов — по запасам (см. график 1) и объемам добычи последние два вида сопоставимы с первым. «Нетрадиционный» газ у нас уже добывают; несколько лет назад у нас была запущена программа «Метан Кузбасса», и ее главным исполнителем как раз оказался «Газпром». В 2009 году в регионе пробурили первую промысловую скважину, и опытно-промышленную добычу в компании планируют расширять.

Дерзкий ответ «Газпрома» по своему содержанию интересен и абсолютно верен, но к вопросу о наших сланцевых проблемах никакого отношения не имеет. Это все равно как если бы ученик, которого строгий папа попросил рассказать о проблемах с оценками в дневнике, в ответ заявил: мол, все они написаны шариковой ручкой и вписаны в третий столбец. Никто из специалистов не сомневается, что добыча сланцевого газа в больших масштабах у нас бессмысленна. Весь вопрос в том, как его растущая добыча за рубежом влияет и будет влиять на наши экспортные позиции и как к этим реалиям должен адаптироваться «Газпром».

Однако этот вопрос компания почему-то оставила без ответа.

Похищение Европы

За рубежом, преимущественно за счет европейских потребителей, формируется более двух третей доходов крупнейшей и наиболее прибыльной российской компании. Хотя резкий рост добычи «нетрадиционного» газа в глобальных масштабах не так уж велик, влияние на экспортные позиции «Газпрома» он уже оказал. Эффект косвенный, но действует он через множество механизмов, кумулятивное воздействие которых оказывается весьма значительным.

К 2007–2008 году развитие добычи «нетрадиционного» газа в США (см. график 2) позволило этой стране самостоятельно удовлетворять свои потребности. Значительный импорт сжиженного природного газа с Ближнего Востока и из Африки был перенаправлен в Европу. Об этом хорошо известно, но случилось еще и вот что. В самих США возник переизбыток газа, а обвалившиеся цены на него изменили структуру топливного баланса. Более экологичное топливо стало широко использоваться в энергетике, вытесняя из этого сектора местный уголь. Добыча последнего, однако, не упала, американцы стали в возросших количествах и по более низкой цене продавать его странам Евросоюза, где он начал вытеснять с электростанций уже природный газ.

В начале прошлого десятилетия «Газпром» лелеял идею экспорта газа в США. Специально созданная в Великобритании «дочка» компании в 2005 году даже осуществила пробную поставку. «Мы пришли сюда всерьез и надолго», — гордо заявлял тогда председатель правления «Газпрома» и глава «Газэкспорта» Александр Медведев. Монополист собирался организовать прямые поставки российского СПГ в США к 2010 году. Теперь эти планы вызывают горькую усмешку, наше «национальное достояние» и своим-то чадам не может предложить цены на уровне американских (см. график 3). Но главная проблема — европейский рынок, где «Газпром» столкнулся с целой цепочкой неблагоприятных эффектов.

Приток дополнительных объемов сжиженного газа привел к росту его предложения на европейских биржевых площадках, реализующих газ в местных транспортных хабах. Цены спотовых контрактов резко пошли вниз и оказались существенно ниже тех, по которым в рамках долгосрочных контрактов поставляет свою продукцию «Газпром». Европейские потребители переключились на дешевый продукт и минимизировали закупки российского газа, насколько могли. Такая возможность ограничена условиями take-o-pay долгосрочных контрактов. Однако некоторые европейские энергокомпании стали нарушать и эти условия и вместе с остальными начали требовать от «Газпрома» пересмотра долгосрочных контрактов, в частности условий обязательной выборки газа и увеличения веса биржевых индикаторов при расчете стоимости российского газа (пока она в основном привязана к ценам на дорогие нефтепродукты). Часть требований западноевропейских партнеров «Газпром» удовлетворил. Наконец, финансовый кризис и приток дешевого угля привел к стагнации объемов потребления газа в Европе и прогнозов его дальнейшего изменения, что естественным образом сузило рыночную нишу для нашей компании (см. график 4).

Прямые потери «Газпрома» пока относительно невелики, это миллиард-другой долларов, и связаны они с небольшой корректировкой цен и штрафами, не одобренными в судах. Косвенные существенно больше — это упущенная возможность поставить десятки миллиардов дополнительных кубометров газа при отсутствии конкуренции (на что рассчитывал «Газпром»), они измеряются уже десятками миллиардов долларов. Но хуже всего долгосрочная неопределенность, точнее, последствия возможного радикального пересмотра контрактных отношений с европейцами или сокращения поставок в регион, которые вообще трудно оценить.

«На европейском рынке складывается крайне неблагоприятная ситуация для экспорта российского газа с точки зрения динамики спроса, изменения системы ценообразования, регулирования и роста поставок альтернативных производителей, — делают вывод в своем исследовании сотрудники энергетического центра бизнес-школы “Сколково”. — Рыночная ниша в Европе отсутствует до 2017 года, а к 2020 году на рынок выйдут новые крупные игроки, которые удвоят объем предложения СПГ. Далее предстоит жесткая конкуренция по цене. При сохранении традиционной системы ценообразования объемы поставок по действующим контрактам вряд ли превысят 150 млрд куб. м, новые контракты придется заключать на принципиально иных условиях». Первая крупная жертва изменений на газовых рынках по обе стороны от Атлантики — замороженный Штокман, на освоение которого уже потрачено несколько сотен миллионов долларов. Его продукцию планировалось экспортировать по газопроводу в Европу и в сжиженной форме — в США, но теперь на обоих рынках для нее просто нет места, наш арктический шельфовый газ для зарубежных рынков слишком дорог.

Зри в корень

Как кажется нам, в России, по большому счету, стоит дискутировать не о сланцевой революции, а о принципах и эффективности работы крупнейшей компании страны. Сланцевый газ оказался лишь одним из факторов, которые вкупе с другими (вроде роста поставок сжиженного продукта из Катара) сделали рынок более сбалансированным и не столь вызывающе дорогим, как того ожидал «Газпром». Таких некритичных изменений оказалось достаточно, чтобы инвесторы и аналитики радикальным образом переоценили перспективы крупнейшей российской газовой компании.

«“Газпром” контролирует девять из десяти крупнейших российских газовых месторождений, лидирует в мире по запасам этого ресурса, — отмечает Валерий Нестеров. — С 2007 года прибыль компании выросла вдвое (согласно данным Forbes, компания стала мировым лидером по ее размеру. — “Эксперт”), а налоговая нагрузка на газовый бизнес снизилась с 30 до 25 процентов. Феноменально, но за тот же период стоимость компании не выросла, а упала в два раза, а динамика ее акций показала худший (!) результат среди российских и зарубежных аналогов». Несмотря на уникальное положение, финансовое благополучие и колоссальные активы, публичную компанию «Газпром» сейчас можно купить всего за три ее чистые прибыли (см. график 5), и причины такого абсурдного результата только в ней самой.

Если в 1990-е «Газпром» был стабилизирующим элементом экономики, то сейчас все больше превращается в ее тормоз. Судите сами. С 2000-го по 2008 год цены на газпромовский газ в долларовом выражении на ключевом европейском рынке выросли в два-три раза, а на домашнем рынке — в пять раз. Однако операционные расходы компании увеличились в шесть с половиной раз, в то время как масштабы производственной деятельности остались приблизительно на прежнем уровне. «Газпром» попросту жирует на благоприятной конъюнктуре!

Разговоры о коррупции в компании и о завышенных сметах уже стали притчей во языцех, но в последние годы они приобрели новое звучание. Под большим вопросом смысл и экономическая целесообразность крупнейших проектов компании, которые, по выражению аналитиков, буквально «разрушали ее акционерную стоимость», то есть приносили чистый убыток. Хрестоматийный пример — строительство газопровода Сахалин—Хабаровск—Владивосток стоимостью порядка 15 млрд долларов, которое может окупиться лишь в том случае, если внутренние цены на газ будут составлять порядка 550 долларов за тысячу кубометров (реальные цены впятеро ниже). Но если здесь еще можно сделать хоть какую-то скидку на социальную ответственность бизнеса, то другие крупные и ориентированные на экспорт проекты «Газпрома» тоже выглядят либо слишком дорогими, либо не адекватны тенденциям рыночного спроса.

Основным инвестиционным направлением для «Газпрома» сейчас является освоение Ямала, компания уже вложила в регион порядка 50 млрд долларов и в ближайшее десятилетие планирует потратить столько же. Однако куда направится вновь добываемый газ? С учетом проблем на европейском рынке и инициированного «Газпромом» роста внутренних цен, который лишает конкурентоспособности нашу промышленность, ему просто не находится места. По оценкам International Energy Agency, экспорт газа из России будет стагнировать, его добыча к 2020 году увеличится незначительно — с нынешних 670 до 718 млрд кубометров (последняя цифра радикально меньше официальных планов — 824 млрд кубометров). При этом на внутреннем рынке резко усилится присутствие независимых газодобытчиков. В 2006–2008 годах добыча у этих компаний колебалась в районе 50–60 млрд кубометров, но за последние пару лет, с ослаблением административного пресса, она выросла до 90 млрд кубов (см. график 6). «Независимые» планомерно оттесняют «Газпром» от поставок газа крупным потребителям — энергетикам, химикам, металлургам. Только на основе уже заявленных и проработанных проектов ожидается, что к 2020 году они будут добывать почти 200 млрд кубометров газа.

«…Встает вопрос о скорости, с которой Россия должна осваивать сравнительно затратные месторождения Ямальского полуострова, арктического шельфа и Восточной Сибири», — говорится в специальном исследовании International Energy Agency. Схожие выводы делают и многие отраслевые аналитики. Как отмечает Валерий Нестеров из Sberbank CIB, реальные потребности в добыче ямальского газа, вероятно, окажутся заметно меньше, чем планирует «Газпром». По оценкам исследователя и его коллег, добыча «Газпрома» в течение ближайших лет в силу низкого спроса и обострения конкуренции на внутреннем и внешнем рынках может снизиться с 513 до 460–470 млрд кубометров в год, хотя компания наращивает мощности. С учетом этого обстоятельства, полная (включая НДПИ и расходы на транспорт) себестоимость поставок ямальского газа от скважины до потребителя в Европе за первые десятилетия его добычи составит порядка 255 долларов за тысячу кубометров, что несколько выше уровня нынешних весьма высоких спотовых цен в регионе (252 доллара за тысячу кубометров за вычетом экспортной пошлины).

Еще больше вопросов и сомнений у участников рынка вызывает проект строительства газопровода «Южный поток», дублирующего украинскую трубопроводную систему, который дорог даже по российским меркам (16 млрд евро) и вряд ли сможет окупиться при любых разумных ценах на газ.

Складывается впечатление, что все эти мегастройки превращаются в самодостаточный, никак не связанный с экономической целесообразностью процесс траты огромных денег, в то время как жизнь требует от монополии эффективной работы с себестоимостью ради снижения отпускной цены.

У них свой ответ

«Газпром» тоже сформулировал свой ответ на проблему сланцевого газа. Буквально сразу же за «сланцевым меморандумом» компания объявила, что приступает к проектным исследованиям для практической реализации нового мегапроекта — Восточной программы. Она предполагает освоение Чаяндинского и Ковыктинского газовых месторождений, строительство магистрального газопровода протяженностью свыше 3 тыс. километров и завода по сжижению газа, нацеленного на рынки стран АТР. «В самое ближайшее время мы сможем создать мощности по экспорту газа, которые будут сопоставимы с поставками газа в Европу, а может быть, даже превзойдут их», — заявил глава концерна Алексей Миллер. Стратегически Восточная программа кажется решением нужным и целесообразным. Российские власти стремятся создать полноценную альтернативу экспорту на проблемном западном направлении, к тому же в их планах — развитие в Сибири газохимии и других перерабатывающих отраслей.

Нет сомнений, что «Газпром» умеет строить трубопроводы в самых сложных условиях, но главный вопрос в том, во сколько они обойдутся и смогут ли окупиться. Вложения в очередной мегапроект, по начальным оценкам компании, составят 1,2 трлн рублей. Опрошенные нами аналитики считают, что столь затратный проект окупится лишь при очень высоких, в районе 400–500 долларов за тысячу кубометров, ценах на газ.

Компания уже более десяти лет ведет переговоры о поставках газа в Китай. Регулярно сообщая о «подвижках» и новых транспортных проектах, «Газпром» так и не смог заключить соглашение о поставках. Наши соседи и раньше полагались на собственный уголь и были готовы платить за российский продукт не больше 200–250 долларов за тысячу кубометров. Теперь «сланцевый фактор» стал для них и других азиатских потребителей дополнительным козырем. К 2020 году в Китае рассчитывают добывать 15 млрд кубометров сланцевого газа; по оценкам аналитиков, в стране есть порядка 80 подходящих для этого месторождений, которые в состоянии обеспечить добычу с себестоимостью примерно 285 долларов за тысячу кубометров. Еще обширнее планы в отношении метана угольных пластов, добыча которого в этой стране к концу десятилетия может вырасти до 100 млрд кубометров. Следует заметить, что крупные бассейны нетрадиционных углеводородов в Китае — Джунгарский и Сунляо — находятся аккурат на северо-западе и северо-востоке, у границ с Россией. «Согласно прогнозу специалистов группы “Газпром” мы не ожидаем существенных объемов экспорта с западного побережья США и Канады, — прокомментировали нам в пресс-службе компании. — Указанные проекты не готовы субсидировать азиатских потребителей дешевым сжиженным природным газом, что связано в том числе с высокими капзатратами на новые мощности по экспорту СПГ. Поэтому говорить о риске тотального сокращения цен (на рынке стран АТР. — “Эксперт”) преждевременно». Однако сторонние эксперты и местные потребители придерживаются иного мнения. «Мы ожидаем, что значительная часть излишков американского газа уже в ближайшие годы направится в Японию, — рассказывал нам этим летом представитель крупной госкомпании из этой страны, занимающейся импортом ресурсов. — Цены у нас самые высокие, логично зарабатывать на арбитражных сделках».

До сих пор «Газпрому» удавалось быть на коне лишь потому, что мировые цены на газ быстро росли. Когда конъюнктура поменялась, наружу вылезли все внутренние проблемы компании. Теперь менеджерам «Газпрома» и его подрядчикам придется работать эффективнее, меньше думать о собственном кармане и больше — об экономике и потребителях, иначе за них это сделают другие люди или другие компании.

Иван Рубанов

В подготовке статьи принимал участие Андрей Горбунов

http://expert.ru/expert/2012/44/slantsa-ochistitelnoe-plamya/